Михаил Елизаров «Библиотекарь»
На More.TV в конце июня начнется показ фэнтези-сериала по роману Михаила Елизарова «Библиотекарь». Книга уже получила «Русский Букер» и заслужила немало как восторженных, так и негативных отзывов. Почему же возник такой ажиотаж вокруг произведения с таким скучноватым названием? Да и само повествование, кстати, тоже начинается достаточно занудно. Какой-то писатель из обоймы соцреализма накропал за свою соцреалистическую жизнь шесть книг с вполне невинными и выдержанными в духе той эпохи названиями.
Если в руках пытливого читателя оказывался громовский «источник знаний», то его жизнь, а точнее никчемное существование в «сером совке», начинает играть такими гранями!.. А сколько неограниченных возможностей появляется после чтения. За такой книгой не то, что поохотиться, за нее убить можно.
Дальше – больше: тюрьма, дом престарелых, полный шустрых старушек с Альцгеймером… Текст романа приобретает особый колорит, так как Елизаров выдерживает стиль советских писателей, прославляющий дело ратного подвига и дух товарищества. Только вот участники тайного братства библиотек ведут себя не как настоящие советские люди, они больше похожи на подлых, беспощадных монстров. Но в таком замесе обязательно должен появиться и герой, простой парень, без страха и упрека. И он появляется, унаследовав должность библиотекаря и Книгу Памяти. Хотя поначалу с заветными книгами что-то у него не заладилось. Ну а потом пошло как по маслу – кастеты, шило, ломики. Вражеские засады, героические поступки и конспирация-конспирация.
В книге море крови и горы трупов, но есть абсолютно убийственный юмор. Где-то чувствуешь холод Сорокина, где-то – Лукьяненко гремит «Ночным дозором». Ну, кто жил в советское время, тот точно будет хохотать над романом. Все персонажи-производственники, партийные руководители как живые встают перед глазами. И очень хочется посмотреть эпичную сцену восстания в доме престарелых…
Кому читать: тем, кто пренебрежительно относится к библиотекам; тем, кто безжалостно относит старые книги на помойку; тем, кто непочтителен к пожилым дамам.
Марьяна Романова «Солнце в рукаве»
История о девочке-девочке, потом девочке-девушке за 30, столичной инфанте. Порхала девочка, порхала юная, предаваясь эстетско-богемным активностям и пассивностям (автор очень ярко описывает гастрономические и бытовые моменты в романе). Даже замуж вышла и работает как-то. И вдруг такая незадача.
– Даже в семнадцать лет я знала о предохранении больше, чем о сексе. Сейчас мне тридцать четыре. У меня никогда не было беременностей. Никогда, – упрямствовала Надя. – Я не готова. Надо что-то делать. Я не готова совсем.
– Вам тридцать четыре. – Врач решил поиграть в психотерапевта. – Вы замужем?
– Да. Но это – другое.
– Как – другое?
– Мы не договаривались о детях. Мой муж сам как дитя.
– Если вас это утешит, я тоже никогда не хотел детей. Мне было сорок, когда родился сын. Случайно. И это было счастье.
– Я вас поздравляю, – мрачно сказала Надя. – Но я – не вы. Я не готова. Не могу…»
Девочку-женщину Надю до сих пор мучают воспоминания прошлого, мелкие неприятности, обидки, детсадовские конфликты. Груз вроде невелик, а мешает. Ну и традиционный женский арсенал семьи никогда не отличался нежностью и внимательностью к неприметной Наде. Все не так в этой девочке.
Надя возражала, но молча и обращаясь к той бабушке, сильной и сочной, бабушке из прошлого. А разве есть смысл выплевывать обидные фразы в это пергаментное прозрачное лицо?
– Приходишь, сидишь тут, как божий укор. Мне укор. Мол, на, посмотри под занавес жизни, кого вырастила. На что время растратила. Расплывшаяся неудачница, пустое место, ноль…
Бабушка отвернулась к стене и заплакала. Слез почти нет, организм обезвожен. Но и так понятно, что заплакала, – по выражению лица. Без слез – страшнее даже.
Мечется Наденька, потому как и муж не очень подходит для роли отца семейства, и мама в статусе «вечной красавицы» – не помощник в грядущем материнстве. Нелепая неудачница, застенчивая великовозрастная дуреха. Как не из Москвы, право. Но, параллельно ребенку, девочка-женщина начинает и сама менять свою оптику и анализировать весь хаос, который до этого окружал ее. Девочка потихоньку бледнеет, ярче проступает женщина. А на горизонте появляется новый герой, с которым непонятно как обращаться. Слишком уж сложный расклад он предлагает. Но возникает в ее моменте очень кстати.
«Смеющийся Борис был вылитый Кларк Гейбл – та же характерная линия бровей, те же глаза с поволокой, он даже голову откидывал точно так же. Хотя не исключено, что нарочно репетировал перед зеркалом, все же он очень странный.
– Спасать? Спасать я тебя, Наденька, не собираюсь. Я просто знаю, что ты – третий человек, о котором говорила та женщина на горе Кайлаш. Ты, конечно, сейчас обдумываешь план бегства. Наверное, нам и правда лучше сейчас попрощаться. Чтобы ты спокойно могла все обдумать, переварить, ночь с этим всем переспать. И даже не одну ночь. А в следующую среду мы опять здесь встретимся, если захочешь. Я в любом случае буду тебя здесь ждать. А ты приходи, если сочтешь нужным».
Жизнь беременной женщины Нади теперь похожа на странное кино. Такой период, ленивая река памяти. Проплывают мимо любовные истории мамы, бабушки, ослепительной подруги. Иногда очень увлекательные. Лишь одна Наденька вне потока, сидит себе на берегу реки, как буддистский монах, и терпит. И от инфанты до невротички уже остается лишь шажок. Потому как муж уходит, с работы просят (зачем держать в бутике девушку «на сносях»?). Ну и, конечно, самый мощный удар под дых.
«Быстрый обмен взглядами, Данилин короткий кивок, и вот уже Лера говорит, с истомой мультипликационной Багиры растягивая слова:
– Нам нужно где-то жить, понимаешь? Все это время мы снимали квартиру. Думали, что ты в беде и трогать тебя нельзя. Но птичка принесла на хвосте, что ты теперь зарабатываешь, и неплохо».
Период, когда все мимо-мимо и надежды Надежды оборачиваются обидами и пустотой, заканчивается. Как и собственная беременность, как и жизнь бабушки, одиночество мамы.
Марьяна Романова – журналист, писатель, финалист «Битвы экстрасенсов». У нее получается очень ярко, точно и виртуозно вести линии дамских историй.
Кому читать: тем, кто переживает свои детские обиды; тем, кто давно опустил крылья; тем, кто любит смаковать что-то вкусное и красивое.
Том Стоун «Греция. Лето на острове Патмос»
Замечательная история о невероятной удаче школьного учителя, обремененного семьей. Ему предложили стать на лето хозяином таверны на острове Патмос.
Книга очень подробно, бережно и с любовью рассказывает об этом удивительном острове – его истории, колдунах и святых, осенивших Патмос и проклятиями, и божественным присутствием.
Но одним святым духом сыт не будешь – семью нужно кормить. Поэтому герой, уставший от неудач и нужды, рьяно берется за новое дело. Взять с налета Патмос и разбогатеть за лето – его бизнес-план. Том (или Тома́ по-местному) вступает в сложные переговоры с островитянами, принимает их манеры, «деловые игры» и обычаи. Расшифровать логику их мыслей и ходы поступков – задача непростая, но увлекательная.
А остров все заманивает своими пейзажами и золотым сиянием солнца. И побыстрее хочется сделаться «королем таверны», удивляя страждущих своими яствами. Но Тома вступил в роль обслуги и его охотно подставляют и облапошивают греческие товарищи. И опять Патмос, щедрый на чудеса, помогает уже впавшему в уныние новоявленному ресторатору.
– Вот это здорово! – сказали они. – Чили! В Греции! – Они повернулись ко мне.
– Можно мы закажем это блюдо? – обратился ко мне паренек.
– Вы хотите фасоль с чили?
– Да. Вы просто не представляете, каково это – из недели в неделю таскаться с рюкзаком и есть одну мусаку, цацики…
Девушка, которая едва могла оторвать глаза от кастрюли, проговорила:
– А у вас тут фасоль с чили! Господи боже! – Она взглянула на меня так, словно была умирающим от жажды путником, бредущим по пустыне, перед которым вдруг появился волшебник с тремя с половиной литрами питьевой воды.
Таверна «Прекрасная Елена» становится популярной, Тома крутится как белка в колесе, выдерживая приливы и отливы туристов, с нежностью и тоской вспоминая первые годы жизни на Патмосе. Забавные, житейские истории, уморительные диалоги с островитянами – все это придает тексту романа легкий, как летний загар, колорит. Кстати, в романе вы не найдете описания блюд и кулинарных рецептов. Не до них – лето на Патмосе было слишком пряным и насыщенным.
Кому читать: тем, кто не был на острове Патмос; тем, кто был на острове Патмос; тем, кто интересуется историей Греции; тем, кто боится сглаза.
